«ПЯТЬСОТ РУБЛЕЙ В ПОЧТОВОМ ЯЩИКЕ»
(разговор с «воскресным папой»)
Привет, папа!
Странно, мне совсем не сложно называть тебя «папа». А с другой стороны, как тебя еще называть? Семен Николаевич – слишком официально. Дядя Сеня – глупо как-то. Просто Сеня – так тебе уже сорок в декабре стукнуло. Хотя для меня ты все равно останешься молодым и красивым.
В день своего рождения ты был особенно красивый, а главное – такой счастливый! Ты на нашем старом «жигуленке» к дому подъехал и стал выгружать из багажника фрукты и шампанское. Жена твоя новая выбежала на мороз в тапочках и в пальто. Отняла у тебя сумку, расцеловала в обе щеки. Она симпатичная, похожа на Мэрилин Монро. Та тоже перекисью водорода волосы красила. Только мама все равно красивей. Помнишь ее глаза? Ты их сам называл «кофейно-уютными» и все шутил, что, когда смотришь в них, на губах – вкус самого лучшего бразильского кофе. Только не нужен тебе теперь этот «кофейный уют», а мы с Анжелкой кофе не пьем. Наверное, поэтому глаза у мамы стали грязно-бежевыми. И белки все в красных прожилках от слез…
А может быть, вы из-за меня разошлись? Я читала где-то, что причиной распада брака часто бывает ребенок, что его присутствие «сковывает чувства супругов». Помню, мы с Анжелкой вас в кино и в театр не отпускали, потому что боялись одни дома оставаться. Плакали, тянули за полы пальто, усаживали на диван, кормили конфетами – только бы не ушли! И вы оставались, снимали пальто, садились на диван и по очереди читали нам про Мэри Поппинс и про братца Кролика. А сейчас я думаю: может быть, надо было вас хоть иногда куда-то отпускать? Мы же в детстве были жуткими эгоистками. «Сковали» ваши чувства, а самим и горя мало… А теперь твоя Светочка (я не ошиблась в имени?) ребенка ждет, а мы с Анжелкой уже взрослые.
А сейчас представь картину: ты во дворе со своей Светланой целуешься, рядом «жигуль» наш синий, на котором мы два года назад в Крым ездили. У тебя в руках – виноград с бананами – это в декабре-то! Светочка твоя ягодку от грозди отщипнула и небрежно так забросила в ротик размалеванный. А ты ей пальцем ласково погрозил: мол, не ешь, виноград немытый! И лицо у тебя было при этом… извини, как у Миши-даунёнка из третьего подъезда, когда его конфеткой угостят!
Но ты не переживай, от красоты твоей Мэрилин Монро может, кто угодно с ума сойти. Только лучше бы мама этого не видела. Она, как поливала кактусы, так на месте и застыла. А я почему-то убежала в другую комнату. Сижу, грызу пальцы – только бы не зареветь. Но слезы все-равно прорвались, и тогда я заглушила свой дурацкий рев подушкой, чтобы мама не услышала. Я уже взрослая, и должна поддерживать ее, а не сопли распускать. Что поделаешь, глаза у меня с детства на мокром месте, всегда найду из-за чего пореветь. Помнишь, когда мне пять лет исполнилось, я упала с больших качелей. Правда, до земли долететь не успела. Ты меня подхватил. Я висела на твоих огромных ручищах и ревела от испуга, а ты удивленно улыбался и утешал меня: «Машенция, глупенькая, что ты ревешь? Я ведь с тобой, я тебя держу!». Конечно, ты всегда был и ловкий, и сильный, настоящий супергерой… Я еще вечно девчонкам во дворе хвасталась, что ты жонглируешь гирями величиной с арбуз. Врала, конечно. Но верила, что, если бы ты захотел!..
Теперь тебя давно нет, но ты не бойся, я уже никуда не упаду, я же взрослая. Недавно даже ходила к Анжелке на родительское собрание, представляешь? Мама в тот день дежурила по номеру в редакции, и мне пришлось пойти вместо нее. Захожу в кабинет, а там вместо первоклашек взрослые люди сидят. Чей-то папа все никак не мог за крохотную парту втиснуться, живот мешал. Ангелина Ивановна пришла, меня увидела и спрашивает: «Маша, ты ко мне? Я занята, у меня сейчас родительское собрание!». А я отвечаю важно так: «А я как раз на собрание и пришла!». Рассказала, что у мамы аврал в редакции. А почему ты не смог прийти, говорить не стала. Я же понимаю, что нечего сор из избы выносить. Вдруг еще Анжелку в классе дразнить начнут. У нее там в классе дети «новых русских» тех, у кого семья неполная, «недоношенными» почему-то дразнят. Но за Анжелку я в случае чего заступлюсь. Помнишь, ты меня драться учил? Так что врезать могу кому угодно. Но Анжелке-то каково будет? Представь, приходит она в школу и слышит: «Недоношенная…». Все детство у ребенка насмарку.
Она только в этом году в первый класс пошла. Первого сентября мы ее с мамой нарядили в новый синий костюмчик. Кстати, спасибо, что хоть на рюкзак денег прислал, а то мы уже не знали, где взять. Все «подкожные» на костюмчик ушли. Я вечером спустилась на первый этаж за почтой, а в ящике конверт с бумажкой. Пятьсот рублей. Я сначала перепугалась: думала, не нам. А потом поняла, что от тебя. Папа, ты только больше деньги в почтовый ящик не клади: украсть могут. Да и не надо денег, лучше сам приходи, ты же знаешь, где мы живем. Еще бы, ремонт в этой квартире делал своими руками. Дел много? Ну, как знаешь, а то Анжелка так тебя ждала, думала, ты первого сентября ее в школу поведешь. Мама сказала, что папа разведчик и сейчас выполняет ответственное задание правительства. Только говорить об этом никому нельзя. Анжелка молодец, до сих пор ничего никому не сказала. Она вообще молчаливая стала, во дворе гуляет мало, все мечтает о чем-то, оттого и учится плохо. Ей математика никак не дается. Может быть, зайдешь, объяснишь младшей дочке, как задачки решать? Ты же бизнесом занимаешься, значит, считаешь хорошо. А то я ей объясняю, а она все равно двойки хватает.
Но я еще немного на Анжелке потренируюсь, а после одиннадцатого класса подам документы в пединститут. Почему в пед? Я слышала, там конкурс маленький, всего полтора человека на место. Можно будет поступить бесплатно. К тому же, выбор оригинальный, хоть как-то выделюсь из общей массы. А то у нас одна половина класса – будущие бизнесмены, а вторая — будущие юристы те, кто их от тюрьмы отмазывать будет. Только вот ни на экономический, ни на юридический факультет бесплатно поступить невозможно. А на платную форму обучения все равно денег нет. Ты дашь? Да не бери ты в голову, пап, я же взрослая, сама смогу о себе позаботиться. В конце концов, до поступления еще целых три года. Я сейчас на работу устроилась. Расклейщицей объявлений. После уроков хожу по городу, обклеиваю столбы и стенды яркими бумажками. Правда, платят мало: всего две тысячи в месяц, да и те обычно на еду уходят. Так что накопить на учебу в ВУЗе, видимо, без шансов. Но скоро каникулы, тогда я смогу работать с утра до вечера, и зарабатывать в два раза больше.
По дороге к очередному столбу забегаю в магазин. Покупаю хлеб, картошку, морковку, лук, пачку пельменей. Только вот колбасу не покупаю, дорогая. Если остаются деньги, можно захватить чупа-чупс для Анжелки. С трудом тащу неподъемную сетку, руки в мозолях… Но я терплю, взрослая же! Я даже с работы иногда возвращаюсь позже мамы. Уроки делать перестала, потому что сил не остается. На школьные вечеринки тоже не хожу: времени нет, да и желания. Там девчонки обнимаются с мальчиками. А я никогда не смогу обнять ни Витьку Красникова, ни Андрюшку Попова, хоть и знаю, что нравлюсь им обоим. Это глупо, но боюсь по-настоящему полюбить одного из них, выйти за него замуж, а потом отдать в руки какой-нибудь Мэрилин Монро. И смотреть в слезах из окна, как они целуются и едят немытый виноград.
Прости, я не хотела тебя расстраивать. Ты сам спросил, как у нас дела, вот я и рассказала все, как есть. Ты же меня всегда учил говорить правду. Говорил, что ложь — это гораздо хуже, чем грязная шея. И я от тебя никогда ничего не скрывала. Все рассказывала, как есть. И про двойки по алгебре, и про Андрюшку с Витькой. Помнишь, вы с мамой мне дали тысячу рублей на оплату телефона, а мы с Анжелкой пошли в магазин и потратили все деньги на игрушки. Я и тогда тебе честно во всем призналась, и ты не стал меня ругать.
Ты считаешь, я изменилась? Повзрослела? Ты в точку прямо! А знаешь, кто мне в этом помог? Не догадываешься? Ты, папа. Я где-то слышала, что человек взрослеет, когда впервые сталкивается с ложью и предательством. Папуля, а ведь ты меня предал. Нет, я тебя не осуждаю. Я хочу сказать тебе спасибо, папуля. За что? За то, что ты два года назад собрал вещи и перебрался в дом напротив. Если бы ты этого не сделал, я бы, наверное, никогда не стала взрослой. И не смогла бы так быстро тебя простить.
Победитель Конкурса «Ступень к куспеху — 2006»
ФАИЗОВА АННА, 18 лет
журфак МГУ
